Псковский музей в годы оккупации. Судьба коллекций -

Псков был оккупирован через две недели после нападения гитлеровской Германии на СССР. За этот короткий срок были эвакуированы большая часть населения, промышленные предприятия, больницы, учебные и детские учреждения и т. п. В таких условиях для эвакуации музейных коллекций, естественно, был предоставлен минимум транспортных и прочих средств, бoльшая часть огромного музейного собрания осталась в Пскове.

Псковский Государственный объединенный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник - один из старейших музеев России, он основан в 1876 г. как Псковский церковно-археологический музей. После 1917 г. произошли организационные изменения, а в 1930-х гг. в Пскове было уже семь музеев: Исторический, Картинная галерея, Естественно-научный, Социалистического строительства, Музей-квартира В.И.Ленина, Дом-музей В.И.Ленина (домик "Искры"), Антирелигиозный музей в Троицком соборе [1]. Перед самой войной они были объединены, но система учета осталась прежней, создать единую инвентарную опись не успели.

К началу войны музей обладал богатейшими коллекциями археологии, нумизматики, рукописных и старопечатных книг и документов (древлехранилище), иконописи и др. произведений церковного искусства, русской и западноевропейской живописи, графики, мелкой пластики, фарфора и т.п., естественно-научными коллекциями. До начала 1990-х годов документы Оперативного Штаба рейхсляйтера Розенберга и др. немецкие и советские документы, касающиеся захвата и перемещения культурных ценностей, были недоступны для изучения.

В Псковском музее проблема выявления утрат, понесенных в период оккупации, осложнилась еще и тем, что во время войны погибла значительная часть учетной документации семи Псковских музеев советского периода. Но в результате изучения дореволюционных каталогов музея, архивных материалов 1920-х годов, а также тщательного обследования произведений искусства, подвергшихся вывозу, в результате анализа и систематизации выявленных оккупационных шифров, помет и т.п., и благодаря некоторым находкам, обнаруженным на территории музея, была получена обширная информация, которая многое прояснила в истории Псковского музея и его коллекций и позволила определить примерное количество произведений древнерусского искусства, не возвращенных музею после окончания Великой Отечественной войны.

Впоследствии, изучение рассекреченных документов позволило заполнить пробелы и восстановить целостную картину истории музея в 1941-1944 гг., которая была сложной и необычной.

С первых дней оккупации немцы развертывают активную деятельность по стабилизации жизни города в новом режиме. Власть в городе осуществляет военно-полевая комендатура (комендант-подполковник Болонгаро Кревенна), русская городская управа во главе с бургомистром Василием Черепенкиным и районная во главе с "шефом Горошанским". Должности в гражданских структурах отправляют эмигранты, прибывшие вместе с армейскими частями и некоторые из оставшихся на оккупированной территории граждан СССР. Создаются гражданские службы и в сферах культуры и образования, назначаются "ответственные за порядок и чистоту" в музее и областной библиотеке, которыми становятся два 19-летних юноши: сын бургомистра Леонид Черепенкин и некий Георгий Помеленко.

В своих донесениях военные оккупационные власти Пскова жалуются на кадровые затруднения возникающие из-за того, что "почти вся псковская интеллигенция из города сбежала". А в кадрах была большая потребность, т.к. для осуществления своих политических целей германские власти воссоздают все необходимые гражданские структуры и учреждения, в которых и руководителями и сотрудниками были русские.

В Пскове функционировала даже почта, причем были выпущены псковские марки с изображениями герба Пскова, Троицкого собора и иконы "Богоматерь Чирская". Рисунки для марок выполнил псковский художник Григорий Александров-Гай. В Пскове были размещены экономический штаб и др. подразделения группы армий "Север", в т.ч. отдел пропаганды (Wi In Nord Gruppe BB) и отдел "по охране культурно-художественных ценностей" (далее - КХЦ) [2], которым руководил директор и куратор Исторического музея г. Франкфурта-на-Майне, уполномоченный по охране КХЦ главного штаба группы армий "Север" ротмистр граф Эрнстотто цу Зольмс-Лаубах.

Деятельность Зольмса была направлена на обследование, сосредоточение, обеспечение сохранности, учет, использование и подготовку к вывозу КХЦ Пскова и всего Северо-Западного региона. Постоянно, кроме отдела по охране КХЦ, в Пскове функционирует зондеркоммандо "Псков" [3], подразделение ГРГ "Остланд", занимающееся всеми вопросами культурной и общественной жизни Пскова и окрестностей, в т.ч., совместно с отделом пропаганды, "планированием будущих научных работ немецких и советских авторов", а также, при необходимости, захватом и вывозом КХЦ. Вопросами КХЦ занимались также СД и "группа Кюнсберга" (МИД и СС) [4], охрану КХЦ обеспечивала военно-полевая комендатура.

Граф Зольмс и его отдел занимали ведущее место в сфере "охраны КХЦ". При активном вмешательстве Зольмса различные службы "достигли взаимопонимания", но только после прекращения в Пскове деятельности "группы Кюнсберга", которая вызывала общее раздражение. К концу лета 1941 г. по инициативе и под руководством гр. Зольмса в здании Исторического музея на ул. Некрасова в десяти залах Поганкиных палат из коллекций псковских музеев был сформирован "Музей Поганкина". В формировании музейных выставок в Пскове принимал участие 65-летний скульптор Собакин, открывший в 1941 г. русскую художественно-промышленную школу, а также, возможно, вышеупомянутый художник Александров-Гай, который преподавал в этой школе.

В музее были представлены "западноевропейская и русская живопись, исторические предметы, одежда, церковные облачения, иконы, утварь, книги и пр., а также остатки естественно-научного собрания и ботанический материал".

Музей был ежедневно открыт для публики с 10 до 12 часов. Был и небольшой штат русских сотрудников, в т.ч. в музее работал новгородский археолог Василий Пономарев [5], который был первым бургомистром оккупированного Новгорода, затем вместе с остатками новгородских коллекций переехал в Псков, в 1943 г. руководил раскопками курганов, обнаруженных войсками вермахта в Лужском районе Ленинградской области, занимался учетом и описанием коллекций хранившихся в Пскове.

Случилось так, что по воле оккупантов судьба коллекций Псковского музея на долгие годы переплелась с судьбой коллекций других российских музеев. И для распутывания бесконечных узлов, завязанных войной, для поиска музейных ценностей, перемещенных фашистами не только из Пскова, но и из других городов Северо-Запада России, необходимо знать, что происходило в 1941-1944 гг. в Пскове, и, непосредственно, в Псковском музее.

В 1941-44 гг. Псковский музей был основной базой хранения КХЦ, вывезенных не только из Псковской области, но и из Новгорода, Тихвина, Пушкина, Павловска, Гатчины, Петергофа. В начале 1980-х годов в подвалах Поганкиных палат еще сохранялась тяжелая объемная железная дверь с маркировкой "Tur № 30", а в ходе археологических раскопок во дворе музея был обнаружен немецкий телефонный кабель. Устраивались основательно и вывозить КХЦ не торопились, даже наоборот, относительно какого-то их количества предусматривалось, как подчеркивает один из руководителей Штаба RR д-р Цайсс, что т.к. "...восточные области должны быть после войны превращены в учебное пространство для немцев, форма которого еще вырабатывается, имеющиеся там предметы культуры не должны быть разграблены и должны оставаться на своих местах...".

Приказ Гитлера от 1 марта 1942 г. подтвердил право Оперативного Штаба рейхсляйтера Розенберга (далее - Штаб RR), к тому времени уже окончательно сформировавшегося в единую централизованную службу, осуществлять в оккупированных областях мероприятия по конфискации, а также взятию под охрану КХЦ, не подлежащих конфискации, во избежание их уничтожения и повреждения.

Штаб RR располагался в Берлине, руководство подразделениями Штаба было возложено на начальника Управления Штаба и его заместителя (Утикаль, Эбелинг).

В Берлине же располагались особые штабы Штаба RR: "Изобразительное искусство" (д-р Шольц), "Архивы" (д-р Моммзен, д-р Дюльфер), "Библиотеки" (д-р Ней), "Древняя и ранняя история" (проф. Нерлинг) и др.

В обязанности экспертов этих штабов входила работа в составе рабочих групп и зондеркомманд по обследованию собраний культурно-художественных, научных и др. ценностей, их оценке, определению объектов для отправки в Германию и т.д. Главная рабочая группа "Остланд" (начальник - советник Гриссдорф, руководитель - д-р Нерлинг) Оперативного штаба рейхсляйтера Розенберга (RR) располагались в Риге.

Представители ГРГ "Остланд" и сотрудники зондерштабов штаба RR периодически появлялись во Пскове с инспекциями и обследованиями, их отчеты содержат ценные сведения о состоянии КХЦ в разные периоды оккупации, а также о фактах изъятия и перемещения ценностей.

В октябре 1941 г. сообщается о том, что бургомистр В.Черепенкин некоторые "ценные грамоты" из Городского архива "уже предоставил в распоряжение немцев", чтобы "сохранить для потомков отсутствующих семей", что "остатки антирелигиозной выставки в Троицком соборе, а также книги и документы дома Советов взяты на хранение СД, большая их часть уже находится в Ревеле и еще несколько тысяч должны быть отправлены туда же", что материалы евангелической лютеранской общины Якоби, хранившиеся в музее, уже отправлены комендантом в институт изучения зарубежных стран в Штутгарте [6]. В феврале 1942 г. представителями ГРГ фиксируется масса нарушений, в т.ч. пропажа большого количества ценного фарфора из музейного хранилища, "целый ряд отчуждений музейных предметов, как продаж, так и различных дарений". По определению составителей отчета, комендант города зондерфюрер де Бари придерживается той точки зрения, что "музейная собственность является трофеями, распоряжаться которыми может только полевая комендатура по собственному усмотрению".

У специалистов группы, проводившей обследование, создается очень неблагоприятное впечатление о состоянии КХЦ в Пскове и они находят нужным сообщить свои выводы в высшие инстанции. В беседе с де Бари они подчеркивают, что "музейная собственность в результате деятельности графа Зольмса однозначно стала общественной собственностью" и указывают де Бари на то, что многие выявленные факты, по их мнению, являются серьезными нарушениями, которые "прежде всего создают неприятное впечатление у местных русских". Группа дает рекомендации о мерах, необходимых для устранения выявленных в Пскове нарушений:

1. Должна быть предпринята срочная действенная защита всех фондов музея и его хранилищ на ул. Гоголя и в так наз. "Золотой часовне". Подчеркивается, чтобы ни в коем случае не осуществлялись отчуждения на подарки, награды и продажи. 
2. Русской Гор. управой должны быть срочно предприняты меры по наведению порядка на складе на ул. Гоголя. 
3. Начать инвентаризацию всех предметов, выставленных в музее Поганкина. 
4. В "Золотой часовне" провести с помощью русского духовенства относительную инвентаризацию икон. 
5. Поручить де Бари составить списки осуществленных в его время наград, отчуждений и продаж с указанием получателя. 
6. Обязательное возвращение всех находящихся в руках офицеров предметов. 
7. Закрытие библиотеки в доме Поганкина для какой-либо выдачи.

В своих письмах де Бари пытается опровергнуть многие обвинения Штаба и вообще, по его утверждению, объем "ущерба завышен и раздувание всей этой истории дискредитирует немецкую военную власть в городе". Тем не менее де Бари вынужден, в соответствии с рекомендациями, составить список немецких офицеров, купивших предметы искусства в Пскове в период с ноября 1941 г. по январь 1942 г. В итоге, уже в апреле 1942 г. в ходе переписки между руководителем ГРГ "Остланд" д-ром Вундером и графом Зольмсом, которые оба однозначно осуждали подобные случаи, было решено предпринять меры к розыску и возврату изъятых КХЦ. К проблеме присвоения произведений искусства относились вообще очень серьезно. Еще один пример тому - двухмесячная переписка по поводу личности "некоего профессора Зама", который по сообщениям, поступившим в штаб в Берлине, вывез КХЦ из Новгородского Кремля в неизвестном направлении. В итоге выясняется, что зондерфюрер Зам действовал по поручению штаба 16-й армии и собранные им КХЦ хранятся в Пскове в музее Поганкина.

Несколько по-другому выглядит проблема "отчуждений" в истории с коллекцией бабочек из Пскова. Происходила коллекция, вероятно, из естественно-научного музея, и была достаточно значительной, т.к. по поводу нее, по крайней мере, в течение полугода идет переписка между обербургомистром города Франкфурта-на-Майне, желающим ее заполучить, и соответствующими инстанциями. 1 июня 1942 г. один из руководителей Штаба RR д-р Цайсс отвечает категорическим отказом. Но уже в октябре 1942 г. настойчивый обербургомистр все-таки добивается разрешения на передачу ему коллекции, и она изымается из музея.

Надо заметить, что это - единственный случай. Целый ряд фактов, как мы видим, свидетельствует, что все службы, занятые "спасением и охраной КХЦ", осуществляли планомерный, методичный, централизованный вывоз, а также препятствовали уничтожению и расхищению КХЦ, действуя в интересах Рейха. Неизбежные в ходе войны попытки личного обогащения, порча и разрушение памятников истории и культуры, по возможности, пресекались.

Захват же КХЦ осуществлялся даже тогда, когда это представляло серьезную опасность для жизни военнослужащих, как, например, при "спасении" чудотворной иконы "Богоматерь Тихвинская" во время отступления частей вермахта из г. Тихвина [7]. Псков - последнее пристанище прославленной иконы на русской земле.

В январе 1942 г. хозяйственной командой Герлитц в Псков были переданы предметы искусства, захваченные в г. Тихвине, в т.ч. чудотворный образ Богоматери Тихвинской. В течение трех лет пребывания в Пскове икона хранилась даже не в музее, а в оружейном помещении военно-полевой комендатуры, каждое воскресенье, с 9 до 18 часов, ее выдавали в Троицкий собор. Сотрудник Штаба RR д-р Эссер высказывал опасения в том, что "драгоценная картина" страдает от перевозки и смены температуры и влажности, несмотря на то, что защищена не только промежуточным слоем целлофана между окладом и живописью, но и находится в застекленном киоте, из которого не вынимается. В то же время он указывал на "невозможность изъятия ее из культового использования ввиду политико-пропагандистских соображений". Изображение иконы помещено в Путеводителе по Пскову К.Заблоцкого, изданном на немецком языке в 1943 г.

В феврале 1942 г. на хранение в Псков доставлена большая партия "предметов искусства, происходящих из Новгородского региона". Ранее были вывезены в Псков двери так называемого "готторпского глобуса", отправленного из Гатчины прямо в Ригу в октябре 1942 г.

В конце лета 1943 г. граф Зольмс предпринимает поездку в Новгород с целью розыска и вывоза в Псков еще оставшихся там ценностей. К середине 1943 г. относятся последние инспекционные поездки сотрудников главной рабочей группы "Остланд" в Псков. В дальнейшем соответствующие службы в Пскове и ГРГ заняты, в основном, проблемами подготовки КХЦ к вывозу и эвакуацией их в Германию. Уже в октябре 1943 г. предполагалось создание в Восточной Пруссии новой базы хранения и распределения КХЦ в дополнение к существующей в Риге, т.к. положение в районе Риги характеризовалось как "не очень устойчивое". Из-за нехватки вагонов, упаковочных материалов и т.д., был затруднен вывоз КХЦ также и из г. Минска. В феврале 1944 г. начинается спешная эвакуация из Пскова и области, руководитель ГРГ "Остланд" д-р Нерлинг приказывает "при любых обстоятельствах вывезти библиотеку музея Пскова и церковные книги из Гос. архива Пскова", предпринимаются меры для вывоза КХЦ из Печорского монастыря, вывозится даже "оснащение" музея в Пушкинских горах.

В Риге составлялись описи вывозимых в Германию КХЦ, выполнялась упаковка: иконы, в основном попарно, скреплялись по торцам кусками бруса, которые прибивались большими гвоздями, выполнялись профилактические заклейки из плотной бумаги на мучном клейстере. Искусствовед рабочей группы Лувра д-р Роскамп "зондировал произведения искусства". Следы этого "зондирования" есть на многих псковских иконах, это - грубые бесформенные срезы, повредившие, большей частью, не только авторский красочный слой, но и левкас.

Несмотря на спешку, в Рижском музее до последних дней оставалась не разобранной выставка, сформированная из захваченных произведений искусства, сопровождавшаяся фотодокументами и другими пояснительными материалами. Выставка демонстрировала "успешную деятельность" служб, занятых "спасением КХЦ". 18 мая 1944 г. в Рижский экзархат были переданы 23 псковские иконы, из числа захваченных в Пскове. О дальнейшей судьбе этих икон ничего не известно. А вот две псковских иконы XVI в. из поврежденного во время бомбардировки немецкого транспорта с КХЦ "потерялись" на территории Даугавпилского района Латвии в 1944 г., сейчас они в Музее Даугавпилса, несмотря на то, что имеют отчетливые оккупационные маркировки, указывающие на их принадлежность Псковскому музею. 

Произведения древнерусского искусства, хранившиеся в Пскове, маркировали на месте. Несмотря на разные шифры, уточняющие из какого именно псковского памятника архитектуры взята была икона перед вывозом, принцип "Псковской описи" очень прост: она имеет единую сквозную нумерацию на все иконы, вывезенные из Пскова, что позволяет довольно точно определить количество вывезенного и выявить невозвращенное. 

Маркировка произведений искусства по системе ГРГ "Остланд" выполнялась в Риге. Произведения живописи, графики, скульптуры, фарфор и т.д., принадлежащие различным музеям, в т.ч. и Псковскому, имеют шифр ГРГ. Списки ГРГ почти не содержат информации о музеях происхождения описанных в них произведений искусства, но по комплексу старых (музейных) номеров, подробно перечисленных в описаниях, в ряде случаев происхождение установить удается. К сожалению, нам известна только часть списков ГРГ. 

В процессе репатриации ценностей, в первые годы после окончания Великой Отечественной войны, большая часть вывезенных из Псковского музея КХЦ вернулась в Псков. Но не менее трети музейных ценностей осталось за пределами России. Среди них такие уникальные памятники, как иконы "Рождество Богоматери" с клеймами жития Богоматери XVI в. и "Богоявление с Древом Иессеевым" XVI в., "Список" к. XVIII в. с иконы "Богородица Псково-Покровская", шитая хоругвь "Троица" 1630-х годов, резной хорос XIV-XV вв., Царские врата Снетогорского монастыря, XV в., бронзовый барельеф с изображением семифигурного деисуса и др. детали, снятые с знаменитых дверей ц. Николы от Торга, хранившихся в музее, многочисленные археологические находки X-XV вв., в т.ч. каменный языческий идол, два полотна Константина Коровина, работы Марка Шагала, "Натюрморт" Мартироса Сарьяна и т.д. Судьба этих и многих других ценностей, к сожалению, неизвестна. О других мы знаем, что они не только сохранились, но и экспонировались на выставках, к ним относится знаменитая чудотворная икона к. XVI- н. XVII в. "Богородица Псково-Покровская", созданная на сюжет "Сказания о видении старца Дорофея".

Функция сборного пункта КХЦ, присвоенная Псковскому музею оккупантами и, вследствие недоступности необходимых документов, неправильное послевоенное прочтение немецких шифров очень осложнили процессы идентификации и возврата КХЦ Псковского музея, породили путаницу, в результате которой многие, принадлежащие Псковскому музею произведения искусства, попали в другие музеи страны, либо так и "застряли" в тех музеях, которые в первые послевоенные годы были временными хранилищами возвращенных в СССР ценностей. 

Не только Псковский, но и некоторые другие музеи страны не досчитываются своих ценностей, уже давно возвращенных в Россию. 

Ситуация, при которой культурные ценности, насильственно изъятые фашистами из одних музеев, в процессе репатриации попали в другие не может считаться нормальной ни в нравственном, ни в правовом отношениях. Признать нормой подобные отчуждения, явившиеся итогом действий оккупантов на нашей территории, значило бы отвергнуть принцип целостности музейных собраний, поставить под сомнение право музеев, являющееся одновременно и их главной обязанностью, обеспечивать целостность их собраний. 

Совместное выявление ошибок, честный обмен информацией между музеями и восстановление справедливости путем передачи перемещенных ценностей в те музеи, из которых они были вывезены захватчиками, такая же неотложная и важная задача, как и поиск ценностей, еще не возвращенных в Россию.

Зав. отделом реставрации Псковского гос. объединенного музея-заповедника, 
чл. С.-Петербургского Союза художников, Ткачёва Н.М. 
libfl.ru

Примечания

1. Исторический, Картинная галерея, естественно-научный и социалистического строительства вошли в состав послевоенного музея (Псковский Краеведческий), Антирелигиозный музей существовать перестал, т.к. Троицкий собор стал действующим, оба музея Ленина перешли в подчинение Центральному музею Ленина ЦК КПСС. 
2. КХЦ - терминология, принятая в документах штаба Розенберга. 
3. Зондеркоммандо - автономное подразделение со специальными задачами. 
4. По инициативе Риббентропа был создан батальон "особого назначения" под командованием майора СС фон Кюнсберга, отдельные его группы действовали в разных регионах. 
5. Пономарев Василий Сергеевич, род. 1907 г., окончил ЛГУ в 1928-29 гг. (вероятно ф-т общественных наук), научный сотрудник Новгородского музея, после войны жил в ФРГ. 
6. 70 ед. хранения, перечень составлен д-ром Крузенштерном. 
7. г. Тихвин был освобожден Советской Армией 9 декабря 1941 г.

Библиография

- ЦГИАУ (г. Киев) Фонд 3676, оп. 1
Д. 105, лл. 30-43
Д. 127, лл. 6, 78-86, 98-99, 104-166, 188-189, 196-207, 216-228
Д. 138, лл. 3, 6-13, 178об-182, 723-724
Д. 142, лл. 19-20, 37
Д. 143, л. 413
Д. 144, лл. 223, 235, 238, 292-293
Д. 146, лл. 11-12
Д. 149, лл. 551-553.
- Zablozki, K. Furer durch Pleskau, 1943
- Богуславский М.М. Международная охрана культурных ценностей. М., 1979.
- Деларю, Жак. История Гестапо. Смоленск, 1993.
- Ikonen 13 bis 19 jahrhundert, Haus der Kunst, Munchen, 1970.
- Гайдуков П. "1932 г. - начало планомерного археологического изучения Новгорода" // Неовгородские археологические чтения, 1994.
- Немецкие следы в одном русском городке. Псков, 1997.