Псков – один из древнейших русских городов, неразрывно связанных с главнейшими событиями отечественной истории. До сих пор неизвестно, в каком году была заложена Псковская крепость, но самые первые строения могли здесь появиться ещё в X веке.
Псковская православная миссия в годы Великой Отечественной войны
Опубликовано 19 июля 2013 г.
История Псковской православной миссии остается до сих пор одной из самых загадочных страниц Великой Отечественной войны. Долгие десятилетия она по идеологическим причинам оставалась закрытой не только для обычных людей, но и для исследователей. И только в последние годы начинает развеиваться облако клеветы над этим сонмом мучеников, подвижников и жертв.
В последнее время открылась еще одна святая страница в летописи Великой Отечественной войны. Связана она с Прибалтикой и Псковской землей и, в частности, с историей старинного Псково-Печерского монастыря. Благодаря стараниям многих исследователей восстановлена весьма полная картина существования так называемой Псковской православной миссии в годы 1941–1944 годы. Особенно заметными стали книги Сергея Фомина «Кровью убеленные», Михаила Шкаровского «Церковь завет к защите Родины», а также отдельный выпуск Санкт-Петербургских епархиальных ведомостей. Сегодня же наибольший интерес представляют исследования в этой области, проводимые замечательным псковским историком Константином Обозным.
Явление это было подлинно удивительным. Хотя бы даже потому, что создана была Псковская православная миссия одновременно стараниями главного идеолога нацизма Альфреда Розенберга с одной стороны и советской разведкой с другой. Пользуясь тем, что за время советской власти на Псковской земле не осталось ни одного действующего прихода, Гитлер и Розенберг разработали план восстановления здесь православной жизни, с тем чтобы народ на оккупированных землях не роптал против захватчиков, а, напротив, восхвалял гитлеровскую власть.
В то же время Сталин и Берия выработали свой план, по которому на оккупированных территориях православные священники и монахи должны были быть вовлечены в борьбу с фашистскими оккупантами. Основная ответственность была возложена на главного организатора разведывательно-диверсионной работы на оккупированных территориях Павла Анатольевича Судоплатова.
Главным действующим лицом и с той и с другой стороны стал митрополит Виленский и всей Прибалтики Сергий (Воскресенский). Когда наши войска покидали Ригу, Судоплатов, по его личным воспоминаниям, спрятал митрополита, чтобы сотрудники органов не увезли его вместе с отступающими. Далее экзарх должен был действовать по плану, разработанному НКВД. Оставшись в Риге, он приветствовал вступление немцев в Прибалтику. Он же стал и организатором Псковской православной миссии, которая наружно являлась защитницей оккупационной власти, а тайно поддерживала разведывательно-диверсионную работу.
Православные священники, с одной стороны, вынуждены были в своих проповедях призывать народ к смирению и хвалить немцев за то, что они способствуют возрождению христианства на Псковской земле. С другой стороны, те же священники прятали у себя партизан, людей, разыскиваемых гестаповцами, в том числе и евреев. Есть свидетельства, что в Псково-Печерском монастыре людей прятали под куполами. Никто не мог догадаться, что там можно кого-то скрывать. Все привыкли, что могут быть подпольщики, а что бывают и «подкупольщики», не могло прийти в голову! Впрочем, данная тема еще ждет своего более детального изучения.
Явление это было подлинно удивительным. Хотя бы даже потому, что создана была Псковская православная миссия одновременно стараниями главного идеолога нацизма Альфреда Розенберга с одной стороны и советской разведкой с другой. Пользуясь тем, что за время советской власти на Псковской земле не осталось ни одного действующего прихода, Гитлер и Розенберг разработали план восстановления здесь православной жизни, с тем чтобы народ на оккупированных землях не роптал против захватчиков, а, напротив, восхвалял гитлеровскую власть.
В то же время Сталин и Берия выработали свой план, по которому на оккупированных территориях православные священники и монахи должны были быть вовлечены в борьбу с фашистскими оккупантами. Основная ответственность была возложена на главного организатора разведывательно-диверсионной работы на оккупированных территориях Павла Анатольевича Судоплатова.
Главным действующим лицом и с той и с другой стороны стал митрополит Виленский и всей Прибалтики Сергий (Воскресенский). Когда наши войска покидали Ригу, Судоплатов, по его личным воспоминаниям, спрятал митрополита, чтобы сотрудники органов не увезли его вместе с отступающими. Далее экзарх должен был действовать по плану, разработанному НКВД. Оставшись в Риге, он приветствовал вступление немцев в Прибалтику. Он же стал и организатором Псковской православной миссии, которая наружно являлась защитницей оккупационной власти, а тайно поддерживала разведывательно-диверсионную работу.
Православные священники, с одной стороны, вынуждены были в своих проповедях призывать народ к смирению и хвалить немцев за то, что они способствуют возрождению христианства на Псковской земле. С другой стороны, те же священники прятали у себя партизан, людей, разыскиваемых гестаповцами, в том числе и евреев. Есть свидетельства, что в Псково-Печерском монастыре людей прятали под куполами. Никто не мог догадаться, что там можно кого-то скрывать. Все привыкли, что могут быть подпольщики, а что бывают и «подкупольщики», не могло прийти в голову! Впрочем, данная тема еще ждет своего более детального изучения.
Одновременно с этим православные священники принимали в свои семьи или пристраивали в семьях своих прихожан многочисленных беженцев, сирот, детей, на долю которых выпали страшнейшие испытания. В 1943 году, благодаря стараниям митрополита Сергия, были отпущены и отданы на воспитание в православные семьи и в семьи священников дети из концлагеря Саласпилс.
Начиная с 1942 года, православные священники организовали постоянный сбор средств для поддержания советских военнопленных, находящихся в фашистских концлагерях. Невозможно без слез читать воспоминания о том, как в таких лагерях проводились церковные службы, как проходили пасхальные литургии. При этом нередко еду и вещи, собранные для узников, гитлеровцы конфисковывали и отправляли на фронт. Обычно это происходило в критические для немцев моменты войны – после разгрома под Москвой, под Сталинградом и под Курском. Впоследствии органами госбезопасности это было поставлено в вину членам Псковской православной миссии, как то, что они сознательно собирали еду и вещи для фашистских солдат!
В вину ставилось и то, что православные священники активно агитировали народ за Гитлера. Но и здесь советские карательные органы были в подавляющем большинстве случаев несправедливы. Да, в присутствии немцев священникам приходилось что-то говорить в их защиту. Но чаще всего они обращались к памяти русских воинов, сражавшихся за Родину, вспоминали священные образы Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Федора Ушакова, Александра Суворова, Михаила Кутузова, вселяли в сердца людей уверенность, что и этих захватчиков рано или поздно сметут с лица земли Русской. В 1942 году предполагалось празднование 700-летия Ледового побоища. А в то время берега Чудского озера были в плену у новых псов-рыцарей. Но русские священники обнадеживали прихожан, говоря, что святой князь Александр Невский незримо явится и вновь одержит победу. Антигитлеровскую пропаганду члены Псковской православной миссии особенно развернули после Сталинградской битвы.
Во время существования Псковской православной миссии Павлом Судоплатовым был проведен в жизнь план спецоперации под кодовым названием «Послушники». В Псково-Печерскую обитель были внедрены два агента наших спецслужб. Они выдавали себя за членов тайного сообщества священников-подпольщиков, действующих против советской власти. Якобы это антисоветское православное подполье столь сильно, что может действовать в Куйбышеве, который стал с конца 1941 года «запасной столицей». С этим «православным подпольем» была налажена связь по рации, двое мнимых послушников получали из Куйбышева сведения и передавали их немцам. На самом деле это была дезинформация, которая сыграла свою роль еще в 1942 году, но особенно помогла во время сражения на Курской дуге. Успех операции «Послушники» получил высокую оценку самого Сталина. О нем Сталин говорил со своими приближенными накануне принятия судьбоносного решения о возрождении патриаршества.
Это великое событие в жизни Русской Православной Церкви отразилось и на судьбах Псковской православной миссии.
До определенных пор между Псковской православной миссией и Московской Патриархией существовали двойственные отношения. Безусловно, патриарший местоблюститель митрополит Сергий (Страгородский) был осведомлен о том, как и на кого работает экзарх всей Прибалтики Сергий (Воскресенский). Между ними давно существовали дружеские отношения. Но при этом все годы войны и тот и другой, скажем так, по условиям игры вынуждены были явно высказываться негативно в адрес друг друга. Сергий (Страгородский) публично порицал Сергия Воскресенского за сотрудничество с Гитлером, а Сергий (Воскресенский), в свою очередь, публично порицал Сергия (Страгородского) за сотрудничество со Сталиным. При этом, что особенно важно подчеркнуть, Псковская православная миссия оставалась в лоне Русской Православной Церкви Московского Патриархата, а не Зарубежной! И все годы войны на службах священники Псковской православной миссии считали себя под омофором патриаршего местоблюстителя Сергия (Страгородского), молились о его здравии.
Когда в Москве произошло избрание Сергия (Страгородского) Патриархом Московским и всея Руси, Гитлер потребовал, чтобы все русские священники на оккупированных территориях предали его анафеме и осудили решение Священного Синода Русской Православной Церкви. Представители Русской Зарубежной Церкви собрались в Вене и исполнили волю Гитлера. А митрополит Сергий (Воскресенский) собрал всех представителей Псковской православной миссии, которой тогда руководил отец Кирилл Зайц, обсудил с ними суть вопроса, и далее единогласно было принято решение: никакой анафемы и никакого осуждения! Отныне Псковская православная миссия считала себя в подчинении у патриарха Сергия (Страгородского). Тем самым она сознательно избрала для себя путь мученичества. Немцы начали проводить репрессии против русских православных священников на территориях Прибалтики и Псковщины. Впрочем, особо они в этом не преуспели, поскольку Советская армия стремительно наступала. В начале 1944 года Псковская земля была освобождена от захватчиков, а Псковская православная миссия прекратила свое существование.
Мучеником оказался сам экзарх Прибалтики. Весной 1944 года немцы решились на его уничтожение. Совершить покушение поручено было начальнику полиции Остланда обергруппенфюреру СС Эккельну. На дороге из Каунаса в Вильнюс машина, в которой ехал митрополит Сергий, была изрешечена пулями.
Вскоре после освобождения Псковской земли от оккупантов органы НКВД стали арестовывать всех членов Псковской православной миссии. Приговоры им были суровые – от десяти лет до двадцати. Многие не вернулись потом из лагерей. Начальник миссии протопресвитер Кирилл Зайц, арестованный в Шауляе, получил 20 лет и через четыре года окончил дни свои в казахстанском лагере. Начальник канцелярии Псковской миссии протоирей Николай Жунда также получил 20 лет и умер от туберкулеза в лагере Красноярского края. Печерский епископ Петр (Пяхкель) получил 10 лет и тоже сгинул в лагерях. Такова же судьба многих и многих других, которые подобно им, обрели свою смерть за советской колючей проволокой.
Но многим Бог дал возможность вернуться из мест заточения. Протоиерей Николай Шенрок, получив 20 лет, был освобожден через 11 из того же казахстанского лагеря, в котором скончался Кирилл Зайц. Вернулся из того же лагеря протоиерей Сергий Ефимов. Священник Иаков Начис, получив 10 лет лагерей и отбыв их от звонка до звонка, стал служить в единственном действующем православном храме в республике Коми, потом в Мурманской области, в церкви, превращенной в храм из лагерного барака.
Многие из священников Псковской православной миссии при наступлении советских войск эмигрировали и окончили свои дни за границей, кто в Швеции, кто в Германии, кто в Америке. Такова судьба Рижского митрополита Августина (Петерсона), протоиереев Георгия Бенигсена, Алексия Ионова, Владимира Толстоухова, Иоанна Легкого и десятков других. У кого повернется язык их осудить?..
Среди членов Псковской православной миссии был тогда еще молодой священник Николай Гурьянов. Его рукополагал митрополит Сергий (Воскресенский). В дальнейшем отец Николай служил на острове Залит на Псковском озере и прославился как благодатный старец.
Одним из окормлявших свою паству на оккупированной территории был, как известно и священник Михаил Ридигер, отец незабвенного Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. У Святейшего давно зрел замысел реабилитировать тех, кто, как его отец, вынужден был служить Богу при немцах. С его благословения в 2005 году Церковно-научный центр «Православная энциклопедия» обратился ко мне с просьбой создать литературную основу для фильма, посвященного Псковской православной миссии, и предоставил все необходимые материалы. Так появился мой роман «Поп», вышедший в 2007 году по благословению патриарха Алексия в издательстве московского Сретенского монастыря. На основе этого романа мы вдвоем с кинорежиссером Владимиром Ивановичем Хотиненко, человеком верующим и давно воцерковленным, принялись за создание сценария полнометражного художественного фильма. Одновременно велась подготовка к съемкам. Святейший Патриарх внимательно следил за нашей работой. Прочитав сценарий, он одобрил его. С его одобрения отбирались и актеры на главные роли. В итоге на роль священника Александра Ионина был выбран Сергей Маковецкий, а на роль матушки – Нина Усатова. И он, и она – тоже православные воцерковленные люди. Консультантом фильма Патриархия назначила настоятеля московского храма Святой Троицы в Листах игумена Кирилла (Коровина). Немало добрых советов дал и священник Сергий Вишневский, он же подарил пояс митрополита Сергия (Воскресенского), который ему в свое время передала одна из прихожанок убитого фашистами экзарха.
Съемки проходили в Белоруссии и в окрестностях Псково-Печерского монастыря, а павильонные – на «Мосфильме». Увы, во время съемок в Белоруссии туда пришло печальное известие о кончине главного заказчика фильма – нашего дорогого патриарха Алексия. Причем, что знаменательно, как раз снимался эпизод Пасхи, Светлого Христова Воскресения 1942 года.
Когда фильм был смонтирован, его принимала комиссия во главе с архиепископом Истринским Арсением, викарием Московской епархии. Священноначалие и деятели культуры вынесли весьма высокую оценку фильму. Музыку к нему написал замечательный композитор Алексей Рыбников. Осенью 2009 года фильм выходит на экраны.
Во многих отношениях это должно быть необычное явление в кинематографе. Главное действующее лицо – сельский священник, причем, вынужденный служить во время гитлеровской оккупации. Впервые художественный фильм снят под эгидой Московской Патриархии и при непосредственном попечении патриарха.
И, кроме того, это будет необычный фильм о любви. Не той, которую мы привыкли видеть на экране, чаще всего – мятежной. А о любви двух супругов – батюшки и матушки, попа и попадьи. О любви, которую эти люди пронесли через всю свою жизнь до самой смерти.
Начиная с 1942 года, православные священники организовали постоянный сбор средств для поддержания советских военнопленных, находящихся в фашистских концлагерях. Невозможно без слез читать воспоминания о том, как в таких лагерях проводились церковные службы, как проходили пасхальные литургии. При этом нередко еду и вещи, собранные для узников, гитлеровцы конфисковывали и отправляли на фронт. Обычно это происходило в критические для немцев моменты войны – после разгрома под Москвой, под Сталинградом и под Курском. Впоследствии органами госбезопасности это было поставлено в вину членам Псковской православной миссии, как то, что они сознательно собирали еду и вещи для фашистских солдат!
В вину ставилось и то, что православные священники активно агитировали народ за Гитлера. Но и здесь советские карательные органы были в подавляющем большинстве случаев несправедливы. Да, в присутствии немцев священникам приходилось что-то говорить в их защиту. Но чаще всего они обращались к памяти русских воинов, сражавшихся за Родину, вспоминали священные образы Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Федора Ушакова, Александра Суворова, Михаила Кутузова, вселяли в сердца людей уверенность, что и этих захватчиков рано или поздно сметут с лица земли Русской. В 1942 году предполагалось празднование 700-летия Ледового побоища. А в то время берега Чудского озера были в плену у новых псов-рыцарей. Но русские священники обнадеживали прихожан, говоря, что святой князь Александр Невский незримо явится и вновь одержит победу. Антигитлеровскую пропаганду члены Псковской православной миссии особенно развернули после Сталинградской битвы.
Во время существования Псковской православной миссии Павлом Судоплатовым был проведен в жизнь план спецоперации под кодовым названием «Послушники». В Псково-Печерскую обитель были внедрены два агента наших спецслужб. Они выдавали себя за членов тайного сообщества священников-подпольщиков, действующих против советской власти. Якобы это антисоветское православное подполье столь сильно, что может действовать в Куйбышеве, который стал с конца 1941 года «запасной столицей». С этим «православным подпольем» была налажена связь по рации, двое мнимых послушников получали из Куйбышева сведения и передавали их немцам. На самом деле это была дезинформация, которая сыграла свою роль еще в 1942 году, но особенно помогла во время сражения на Курской дуге. Успех операции «Послушники» получил высокую оценку самого Сталина. О нем Сталин говорил со своими приближенными накануне принятия судьбоносного решения о возрождении патриаршества.
Это великое событие в жизни Русской Православной Церкви отразилось и на судьбах Псковской православной миссии.
До определенных пор между Псковской православной миссией и Московской Патриархией существовали двойственные отношения. Безусловно, патриарший местоблюститель митрополит Сергий (Страгородский) был осведомлен о том, как и на кого работает экзарх всей Прибалтики Сергий (Воскресенский). Между ними давно существовали дружеские отношения. Но при этом все годы войны и тот и другой, скажем так, по условиям игры вынуждены были явно высказываться негативно в адрес друг друга. Сергий (Страгородский) публично порицал Сергия Воскресенского за сотрудничество с Гитлером, а Сергий (Воскресенский), в свою очередь, публично порицал Сергия (Страгородского) за сотрудничество со Сталиным. При этом, что особенно важно подчеркнуть, Псковская православная миссия оставалась в лоне Русской Православной Церкви Московского Патриархата, а не Зарубежной! И все годы войны на службах священники Псковской православной миссии считали себя под омофором патриаршего местоблюстителя Сергия (Страгородского), молились о его здравии.
Когда в Москве произошло избрание Сергия (Страгородского) Патриархом Московским и всея Руси, Гитлер потребовал, чтобы все русские священники на оккупированных территориях предали его анафеме и осудили решение Священного Синода Русской Православной Церкви. Представители Русской Зарубежной Церкви собрались в Вене и исполнили волю Гитлера. А митрополит Сергий (Воскресенский) собрал всех представителей Псковской православной миссии, которой тогда руководил отец Кирилл Зайц, обсудил с ними суть вопроса, и далее единогласно было принято решение: никакой анафемы и никакого осуждения! Отныне Псковская православная миссия считала себя в подчинении у патриарха Сергия (Страгородского). Тем самым она сознательно избрала для себя путь мученичества. Немцы начали проводить репрессии против русских православных священников на территориях Прибалтики и Псковщины. Впрочем, особо они в этом не преуспели, поскольку Советская армия стремительно наступала. В начале 1944 года Псковская земля была освобождена от захватчиков, а Псковская православная миссия прекратила свое существование.
Мучеником оказался сам экзарх Прибалтики. Весной 1944 года немцы решились на его уничтожение. Совершить покушение поручено было начальнику полиции Остланда обергруппенфюреру СС Эккельну. На дороге из Каунаса в Вильнюс машина, в которой ехал митрополит Сергий, была изрешечена пулями.
Вскоре после освобождения Псковской земли от оккупантов органы НКВД стали арестовывать всех членов Псковской православной миссии. Приговоры им были суровые – от десяти лет до двадцати. Многие не вернулись потом из лагерей. Начальник миссии протопресвитер Кирилл Зайц, арестованный в Шауляе, получил 20 лет и через четыре года окончил дни свои в казахстанском лагере. Начальник канцелярии Псковской миссии протоирей Николай Жунда также получил 20 лет и умер от туберкулеза в лагере Красноярского края. Печерский епископ Петр (Пяхкель) получил 10 лет и тоже сгинул в лагерях. Такова же судьба многих и многих других, которые подобно им, обрели свою смерть за советской колючей проволокой.
Но многим Бог дал возможность вернуться из мест заточения. Протоиерей Николай Шенрок, получив 20 лет, был освобожден через 11 из того же казахстанского лагеря, в котором скончался Кирилл Зайц. Вернулся из того же лагеря протоиерей Сергий Ефимов. Священник Иаков Начис, получив 10 лет лагерей и отбыв их от звонка до звонка, стал служить в единственном действующем православном храме в республике Коми, потом в Мурманской области, в церкви, превращенной в храм из лагерного барака.
Многие из священников Псковской православной миссии при наступлении советских войск эмигрировали и окончили свои дни за границей, кто в Швеции, кто в Германии, кто в Америке. Такова судьба Рижского митрополита Августина (Петерсона), протоиереев Георгия Бенигсена, Алексия Ионова, Владимира Толстоухова, Иоанна Легкого и десятков других. У кого повернется язык их осудить?..
Среди членов Псковской православной миссии был тогда еще молодой священник Николай Гурьянов. Его рукополагал митрополит Сергий (Воскресенский). В дальнейшем отец Николай служил на острове Залит на Псковском озере и прославился как благодатный старец.
Одним из окормлявших свою паству на оккупированной территории был, как известно и священник Михаил Ридигер, отец незабвенного Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. У Святейшего давно зрел замысел реабилитировать тех, кто, как его отец, вынужден был служить Богу при немцах. С его благословения в 2005 году Церковно-научный центр «Православная энциклопедия» обратился ко мне с просьбой создать литературную основу для фильма, посвященного Псковской православной миссии, и предоставил все необходимые материалы. Так появился мой роман «Поп», вышедший в 2007 году по благословению патриарха Алексия в издательстве московского Сретенского монастыря. На основе этого романа мы вдвоем с кинорежиссером Владимиром Ивановичем Хотиненко, человеком верующим и давно воцерковленным, принялись за создание сценария полнометражного художественного фильма. Одновременно велась подготовка к съемкам. Святейший Патриарх внимательно следил за нашей работой. Прочитав сценарий, он одобрил его. С его одобрения отбирались и актеры на главные роли. В итоге на роль священника Александра Ионина был выбран Сергей Маковецкий, а на роль матушки – Нина Усатова. И он, и она – тоже православные воцерковленные люди. Консультантом фильма Патриархия назначила настоятеля московского храма Святой Троицы в Листах игумена Кирилла (Коровина). Немало добрых советов дал и священник Сергий Вишневский, он же подарил пояс митрополита Сергия (Воскресенского), который ему в свое время передала одна из прихожанок убитого фашистами экзарха.
Съемки проходили в Белоруссии и в окрестностях Псково-Печерского монастыря, а павильонные – на «Мосфильме». Увы, во время съемок в Белоруссии туда пришло печальное известие о кончине главного заказчика фильма – нашего дорогого патриарха Алексия. Причем, что знаменательно, как раз снимался эпизод Пасхи, Светлого Христова Воскресения 1942 года.
Когда фильм был смонтирован, его принимала комиссия во главе с архиепископом Истринским Арсением, викарием Московской епархии. Священноначалие и деятели культуры вынесли весьма высокую оценку фильму. Музыку к нему написал замечательный композитор Алексей Рыбников. Осенью 2009 года фильм выходит на экраны.
Во многих отношениях это должно быть необычное явление в кинематографе. Главное действующее лицо – сельский священник, причем, вынужденный служить во время гитлеровской оккупации. Впервые художественный фильм снят под эгидой Московской Патриархии и при непосредственном попечении патриарха.
И, кроме того, это будет необычный фильм о любви. Не той, которую мы привыкли видеть на экране, чаще всего – мятежной. А о любви двух супругов – батюшки и матушки, попа и попадьи. О любви, которую эти люди пронесли через всю свою жизнь до самой смерти.
Александр Сегень